Учебное пособие по теме “Капитал и классовая борьба”¶

Вопросы на повторение прошлой темы:¶

1. Как из двойственного характера товара и труда формируется прибыль капиталиста?
2. Почему монополизация – это естественный продукт развития капитализма?
3. Может ли на рынке остаться только одна всеобщая монополия, которая обеспечит переход к коммунизму?
4. Приведите примеры современной “ренты”, когда прибавочная стоимость присваивается опосредованно эксплуатации наёмного труда в производстве.

Всеобщий закон капиталистического накопления¶

На прошлом занятии мы рассматривали процесс накопления капитала. Его влияние на систему капитализма в целом выражается в открытом Марксом законе всеобщего капиталистического накопления.

Капитал в ходе конкуренции на рынке укрупняется и монополизируется. Обеспечив насыщение отдельных рынков и отраслей, капитал перемещается в отрасли с его дефицитом и в регионы с дешёвыми ресурсами, для чего ему нужно больше “мобильных работников”, которые используются для расширения и перемещения производства. Укрупнение, монополизация и перемещение капитала способствуют постоянному давлению на наёмных работников. Следствием из функционирования капитала становится безработица.

С возрастанием масштабов общественного производства и функционирующего капитала возрастает и численность населения, как занятого в производстве, так и безработного. Возрастание свободной рабочей силы происходит по тем же причинам, по которым расширяется капитал. Чем больше “резервная армия труда” по сравнению с “активной рабочей армией”, тем обширнее постоянное перенаселение, т.е. наличие “лишних” людей, не задействованных капиталом для получения максимальной прибыли. Нищета безработных прямо пропорциональна возрастающей нагрузке на занятых в производстве капитала. Ярким примером этому служит добыча кобальта в Демократической Республике Конго. Рост спроса на минерал компаниями Apple, Dell, Microsoft, Tesla и Alphabet, которым владеет Google, в последние годы породил бесчеловечную эксплуатацию рабочих и привлечение детей-шахтеров за 1-2 доллара в день. В свою очередь “черная Африка” проходит через демографический рост и не имеет основательной защиты прав рабочих.

В процессе накопления капитала всё более увеличивается богатство капиталистов. Одновременно накопление капитала сопровождается ухудшением положения рабочих. Рост богатства капиталистов, с одной стороны, и ухудшение положения пролетариата – с другой, закономерно обусловлены усилением капиталистической эксплуатации и тем, что сам процесс накопления неизбежно вызывает образование и рост относительного перенаселения. Увеличение числа “лишнего” для капитала населения приводит к росту нищеты как за счёт увеличения безработицы, так и по причине ухудшения условий труда и падения доходов трудящихся, задействованных в производстве.

Стоит отметить, что эксплуатация рабочего класса выходит за национальные границы и находит новые механизмы для своего усиления. Так, И.В. Сталин сформулировал эту мысль в основном законе современного капитализма, согласно которому основными его чертами являются “обеспечение максимальной капиталистической прибыли путем эксплуатации, разорения и обнищания большинства населения данной страны, путем закабаления и систематического ограбления народов других стран, особенно отсталых стран, наконец, путем войн и милитаризации народного хозяйства, используемых для обеспечения наивысших прибылей”.

Обнищание пролетариата и факторы, влияющие на него¶

Развитие капитала приводит к абсолютному и относительному обнищанию пролетариата.

Абсолютное обнищание пролетариата – это тенденция снижения жизненного уровня пролетариата и роста необеспеченности его существования при капитализме. Положение пролетариата ухудшается абсолютно. Так, в тяжёлой ситуации капиталисты компенсируют свои потери, урезая заработные плату и социальные расходы государства до минимума. Они перераспределяя деньги на субсидии бизнесу и “антикризисную поддержку предпринимательства”, вместо помощи малообеспеченным слоям населения.

Относительное обнищание пролетариата – это тенденция к уменьшению доли рабочего класса в национальном доходе и национальном богатстве. Пролетариат беднеет относительно роста дохода капиталистов. Эта тенденция не прерывается даже в периоды экономического подъёма и улучшения положения рабочих. В периоды же кризиса диспропорция между собственниками и работниками становится ещё больше. Так, в период пандемии общее состояние российских миллиардеров выросло на 20%, а доля россиян со среднемесячным доходом выше 15 тыс. руб. снизилась на 6%.

Что может остановить обнищание рабочих?

Главный фактор – это борьба рабочих за свои права, её составными частями являются экономическая, политическая и идеологическая формы. Например, профсоюзная экономическая борьба и принятие законов в пользу наёмных работников. Эти мероприятия продвигаются благодаря левым политическим партиям и под давлением низовых протестов, развёрнутых профсоюзами и другими рабочими организациями. Такие меры в рамках капитализма возможны даже на системном уровне. Хорошим примером могут послужить страны западной Европы в послевоенный период. Там благодаря крепким профсоюзным организациям, действовавшим в связке с реформистскими социал-демократическими партиями, удалось добиться значительных социальных гарантий в период 1950-1970-х годов. Однако эти меры были половинчатыми и не могли сохраняться при капитализме на длительный срок. Падение прибылей заставило капитал вывести производство в страны с дешёвой рабочей силой. Это послужило одним из факторов ослабления профсоюзного движения и уничтожило сопротивление обнищанию не только в относительных величинах, но и в абсолютных цифрах зарплат.

Положение страны в международном разделении труда – другой важный фактор, влияющий на уровень жизни рабочего класса. Привилегированное положение европейского и североамериканского рабочего обеспечило ему возможность относительно легкого достижения социальных гарантий. Капиталисту проще пожертвовать частью дохода, если общий объем доходов огромен за счет эксплуатации стран с дешёвыми ресурсами – периферии и полупериферии.

Классы при капитализме. Классовая борьба¶

Закон всеобщего капиталистического накопления, выработанный К. Марксом, а также сформулированный И.В. Сталиным основной закон современного капитализма демонстрируют антагонизм экономических интересов различных социальных групп, которые невозможно примирить в долгосрочной перспективе. Эти социальные группы принято называть классами, они неоднородны внутри себя и отличаются друг от друга рядом критериев.

В.И. Ленин в статье “Великий почин” привёл наиболее полное определение классов: «Классами называются большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношению (большей частью закрепленному и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают. Классы, это такие группы людей, из которых одна может себе присваивать труд другой, благодаря различию их места в определенном укладе общественного хозяйства.»

Что важно в этом определении?

Во-первых, это отношение к собственности на средства производства и к её форме (к примеру, частная капиталистическая собственность или феодальная, о которой мы говорили в начале курса). Оно является определяющим: капиталист владеет средствами производства, извлекает с их помощью прибыль и стремится к её максимизации; пролетарий не имеет собственности, вынужден продавать свою рабочую силу и стремится улучшить свои условия жизни, которые во многом напрямую зависят от его зарплаты, а почти во всех остальных случаях – от государства и от того, на чью сторону оно встанет. Каждый рубль из зарплаты рабочего – потерянный рубль капиталиста. Каждый рубль, которого работник недосчитался – прибыль капиталиста. Собственник средств производства, зарабатывающий собственным трудом, называется мелким буржуа, при этом и он зачастую попадает в зависимое положение от более крупного капитала.

Важно, что это отношение не сводится к юридическому. Многие формальные собственники оказываются в зависимом положении от более крупных. Наиболее яркий пример – сегодняшние курьеры и таксисты, оформляемые в качестве ИП и самозанятых. Напротив, есть формально наёмные работники, которые фактически контролируют средства производства – это топ-менеджмент компаний.

Во-вторых, это место в общественном разделении труда. Это позволяет отличить людей по их реальной деятельности и выделять различные группы внутри класса. Так, к примеру, интересы промышленной буржуазии будут отличаться от торговой и банковской, а некоторые группы, например, строительные, фармацевтические и оружейные компании, могут становиться особенно влиятельными и формировать своё лобби.

То же относится и к эксплуатируемым классам: рабочие разделены географически (сельские и городские), по типу найма (постоянно занятые, вахтовики, временно занятые), характеру труда и соответствующему образованию (знаменитые “синие” и “белые” воротнички, работники физического и умственного труда - впрочем, в функции последних входит производство идеологии, о которой мы будем говорить на следующих занятиях), по нанимателю (“бюджетники” и работники частных компаний – особенно это разделение педалируют либералы), разделение бывает половым (зачастую этому разделению, которое носит и экономический характер, уделяется очень мало внимания), а в отдельных архаичных случаях, когда есть наследственные занятия – по профессиональным признакам. Список таких позиций в разделении труда очень велик и постоянно изменяется в процессе развития капитализма.

Несмотря на эти особенности, коренные интересы у всех этих групп одни, и в интересах буржуазии всячески подчёркивать различия внутри класса пролетариата, в т.ч. и неэкономические. Национальные, религиозные и прочие культурные различия используются буржуазной пропагандой для формирования идентичностей, разделяющих и натравливающих разные группы рабочих друг на друга.

В-третьих, это доля общественного богатства, т.е. количество материальных благ, которым представитель того или иного класса может располагать.

Этот фактор может показаться схожим с подходом социологов, говорящих о “высшем ”, “высшем среднем”, “низшем” классе и т.д. Такая классификация исходит из уровня достатка и даже субъективного ощущения принадлежности к классу, например, в средний класс может попасть как малый предприниматель, так и квалифицированный наёмный работник, при этом их интересы в области политики и экономики будут различны. В таких случаях говорят об абсолютном достатке, а не об относительном.

Доля общественного богатства играет второстепенную роль, позволяет провести градацию внутри класса и избежать определения классов по формальному признаку заработка. Фактически величина заработка влияет на тип потребления: особо зажиточный наёмный работник, “рабочий аристократ”, может стремиться жить так же, как капиталисты. Впрочем, это говорит скорее о доминировании тех или иных ценностей в обществе, чем о непосредственно классовом положении того или иного человека: сегодня широко известно явление статусного потребления, не обеспеченного реальным благосостоянием, когда дорогие телефоны или автомобили берут в кредит. Таким образом в 2017 году в России была приобретена половина всех смартфонов Apple.

О неоднородности классов¶

В современном обществе определить принадлежность к тому или иному классу обывателю становится значительно сложнее: это связано как с юридическим оформлением трудящихся, так и с противоречивостью их экономического положения и, соответственно, интересов и идеологии.

Юридические границы классического понимания капиталиста и наёмного рабочего существенно стёрты. Существуют разновидности трудящихся, самозанятых и ИП, которые подвергаются эксплуатации. Часть из них при этом убеждена, что работает на себя, часть не может добиться от работодателя, например, цифровых платформ типа Яндекса, признания этих трудящихся как наёмных работников со всеми следующими из этого страховыми гарантиями и обязательствами со стороны работодателя.

ИП также разнообразны, существенная часть из них остаётся мелкой буржуазией, продолжающей трудиться, чтобы держаться на плаву. Особенности развития капитализма и условия жёсткой конкуренции требуют от мелкой буржуазии выбрать одну из двух сторон: либо она выращивает свой бизнес, привлекая наёмных трудящихся, кооперируется с крупной буржуазией и встраивается в капиталистическую систему на правах эксплуататора, либо она разоряется и примыкает к строю наёмных трудящихся. В современных условиях перезревшего капитализма мелкой буржуазии остаётся всё меньше выбора и всё больше решений принимается за неё.

Под мелкой буржуазией мы понимаем классического товаропроизводителя, ремесленника или специалиста, оказывающего услуги или производящего товары своим трудом и владеющего средствами производства. Является ли в этом случае таксист, работающий через агрегатора, мелкой буржуазией? Представим, что машина у него в собственности, но заканчивается ли на этом перечень средств производства, необходимых таксисту для того, чтобы трудиться? Без приложения, связывающего с клиентом и собирающего информацию, таксист в условиях цифровой экономики платформ трудиться уже не может. Кому в это же время принадлежит право собирать информацию через приложение и продавать её? Таксисту? Вовсе нет, владельцем средств производства, приносящих значительно большие прибыли, чем автомобиль, сборщиком ренты и с таксистов, и с пассажиров остаётся агрегатор.

Рассмотрим другой случай: в настоящее время отдельные наёмные трудящиеся могут приобрести акции, сдавать недвижимость в аренду, подрабатывать дополнительно, используя компьютер или транспортное средство. Являются ли эти критерии достаточными для того, чтобы “выписать” трудящегося из рядов пролетариата и назвать его “рантье” или буржуем? В этом вопросе следует обращать внимание на то, с каких доходов трудящийся преимущественно живёт, это также вносит значительный вклад в идеологию трудящегося, его заинтересованность в защите или борьбе против капитализма.

Интересен вопрос о позиции “бюджетников” в классовом составе общества.

В условиях современного капитализма во многих странах госаппарат срощен с бизнесом, в России это особенно заметно. Крупные чиновники, представители буржуазного госаппарата, получают колоссальные прибыли, не только присваивая перераспределённую прибавочную стоимость с налогов и сборов в виде заработной платы, но и способствуют распределению существенной доли государственного бюджета в пользу крупного бизнеса, банков, в оффшоры и т.д. При этом топ-менеджеры нередко сами выступают акционерами или владельцами предприятий, что ставит их в класс капиталистов.

Бюджетники, выполняющие управленческие функции, например, ректоры и директора, главврачи больниц и др., оказываются в ситуации, когда сами средствами производства не владеют, но уполномочены временно управлять ими и персоналом. В этом случае они, уподобляясь “рабочей аристократии”, исполняют функцию капитала, не являясь при этом капиталистами, но и в полной мере пролетариатом их назвать сложно. Их финансовое благополучие завязано на исполнении требований капитала, даже в лице буржуазного государства, что сказывается на их идеологии. Тем не менее, эти работники могут сочетать функцию производительного и непроизводительного труда в разном соотношении, являясь трудящимися.

Бюджетники-исполнители, представители трудящегося народа, значительно ближе к пролетариату по упомянутым выше критериям. Создают ли они стоимость своим трудом так, как это делает работник из частного сектора? Однозначно на это можно ответить положительно, если эти бюджетники независимо от рода деятельности вовлечены в оказание коммерческих услуг. Но если они не продают свои услуги потребителю, получая зарплату из бюджета, они всё ещё продают рабочую силу своему нанимателю, создавая ценности (качества другой рабочей силы и прочее), которые он же у них и покупает. Могут ли эти категории трудящихся быть эксплуатируемыми? Нуждаются ли они в поддержке рабочего класса и левых активистов? Нам кажется, ответ положительный.

Являются ли они представителями прогрессивного класса? Так же, как и другие категории наёмных трудящихся, если они смогут овладеть передовыми знаниями и научатся коллективно организовывать производство ценностей в своих областях, проявят себя как гражданские активисты в вопросах самоорганизации, они внесут вклад в действие революционного класса.

Пролетаризация и прекаризация¶

Необходимо сказать о двух явлениях, связанных с пролетариатом. Это пролетаризация – процесс утраты контроля над средствами производства и собственным трудом, попадания в зависимость от капитала. Несмотря на то, что пролетариат, как класс, давно сформировался, этот процесс происходит снова и снова, расширяя армию труда и пополняя её резервы. В пример можно привести страны с аграрным населением, которое превращается из крестьян в дешёвых наёмных работников.

Другая, крайне важная, если не основополагающая тенденция современного этапа капитализма - прекаризация (от лат. precarium – неустойчивый). Это процесс, при котором постоянная занятость сменяется временной и негарантированной. Это проявляется в разных формах – уже упомянутым оформлением фактических наёмных работников, в качестве ИП и самозанятых, длительный испытательный срок с более низкой зарплатой, срочные договоры, неопределённо прописанные трудовые договоры, облегчённые возможности увольнения и т.д.

В связи с этим разрушается не только классовое сознание, ведь при постоянной смене условий жизни его формирование сильно затрудняется, но и некоторые профессиональные сообщества. Затрудняется профессиональная самоидентификация, причастность к определённой профессиональной сфере, относительно постоянному коллективу. Потому современные буржуазные идеологи проповедуют культ “гибкости мышления” и “умения адаптироваться к рынку”, а на смену фундаментальному образованию приходят многочисленные курсы подготовки разной степени качества. Это приводит к ослаблению классовых позиций пролетариата: мало того, что его условия работы нестабильны, из-за этого конкуренция на рынке труда достигает огромных масштабов.

Прекаризация приводит и к тому, что растёт неравенство между разными прослойками рабочих (программист намного более обеспечен, чем дворник-мигрант), разрушаются связи внутри класса. Классовая солидарность, еще 50 лет назад хотя бы на словах бывшая даже между самыми обеспеченными и самыми низкоквалифицированными трудящимися, исчезает.

Межклассовые слои¶

В современном обществе возможны переходные между классами формы. В статье Союза Марксистов “Пролетариат сегодня” рассматривается вопрос о таких прослойках. К ним можно отнести управленцев низшего и среднего звена: в первом случае – это мастера цеха, руководители конструкторских групп, team lead'ы и т.п., а во втором – начальники отделов и департаментов и т.п., а также “полуавтономных наемных работников” – это прежде всего высококвалифицированные технические специалисты, обладающие определенной свободой действий по сравнению с рядовым рабочим.

Представители таких прослоек обладают определенными ограниченными возможностями распоряжаться рабочей силой или средствами производства, что отличает их и от “классического” пролетариата, который был в фокусе внимания Маркса, Энгельса и Ленина. С другой стороны, они очевидно отличны и от “классических” эксплуататорских классов и даже от топ-менеджмента, не имея возможности распоряжаться капиталом в полной мере, играя подчиненную относительно капиталиста роль и будучи связанными с собственно производственными процессами.

Тем не менее, это не отменяет ключевого классового конфликта и не выводит из него эти группы. На их близость к одному или другому классу влияют многие факторы: социальные связи, та самая доля в общественном богатстве, осознание себя, как профессионала и так далее. Первое и ключевое – это материальная мотивация, то поведение, которое обеспечивает уровень их доходов и определённое качество жизни. Например, руководители выполняют надзорную функцию, способствуя эксплуатации, но сами подчинены более высоким звеньям и владельцам средств производства. Представители такой прослойки склонны к коррупции в силу их положения в системе разделения труда и распределения благ. Управленцы и квалифицированные технические специалисты приобретают комфортный уровень жизни – растут их потребности, обусловленные уровнем квалификации, товарным фетишизмом и самоощущением себя в системе разделения труда, и др.

Наконец, существуют люмпены - деклассированные члены общества. Они не участвуют в процессе производства, однако, в отличие от резервной армии труда, находятся в этом положении перманентно. Классовые общества необходимо воспроизводят эту социальную группу, лишённую всего (зачастую даже крова) из людей, которым по тем или иным причинам не удалось вписаться в существующие отношения. Это те, кто находится на самом дне общества, но иногда могут сыграть важную роль в общественных конфликтах, особенно будучи подкупленными напрямую деньгами или популистскими обещаниями. Так, в разгар движения BLM отдельные протестующие элементы били витрины и грабили магазины в Нью-Йорке, причиняли вред другим протестующим в Сиэтле. Люмпены в отдельных случаях обеспечивают социальную базу мафии, наркокартелей, частных военных объединений, некоторых исламистских группировок и т.д., принимают участие в военных кампаниях. В этой связи примечательно происхождение состава французского Иностранного легиона.

Вывод¶

Итак, перед нами сложилась картина нашего общества, находящегося в постоянном – открытом или нет – классовом конфликте. Однако мы практически ничего не сказали о том, где и в каких формах протекает этот конфликт – это будет темой нашего следующего занятия.

Вопросы на рассуждение¶

1. Существует точка зрения, связанная с тем, что устойчивая, гарантированная занятость становится привилегией и превращает классических наёмных работников в “салариат” (от анг. “salary” - зарплата), а остальные, непостоянно занятые работники образуют “прекариат”, тем самым дробя рабочий класс на две части с разными интересами. Насколько это справедливо и как преодолеть возможные противоречия между этими группами наёмных работников?
2. Попробуйте привести примеры из истории, когда классовое противостояние находилось в состоянии “позиционной войны”, и один класс постепенно отвоёвывал позиции у другого.
3. Приведите примеры, когда классовое деление разделяет социальные группы иного характера (к примеру, сельский священник и знатный епископ, управляющий городом)? В каких случаях это приводило к конфликтам внутри этих групп?